Письмо от русалки - Страница 94

В такие минуты он ненавидел ее с той же силой, как когда она отняла у него мать. Ему хотелось наотмашь ударить ее по лицу, чтобы она перестала позорить его. Он больше не будет ходить в школу, пока Алиса поджидает на остановке, выкрикивает его имя и кидается ему на шею.

Как дорого бы он отдал, чтобы его начали считать человеком — другие, не только Алиса.

~~~

Когда она проснулась, Патрик крепко спал. Часы показывали половину восьмого, и Майя тоже по-прежнему спала, хотя имела обыкновение просыпаться еще до семи. Эрика не находила себе места. Несколько раз за ночь она просыпалась, размышляла о том, что услышала на кассете, и не могла дождаться утра, чтобы взять быка за рога.

Тихонько поднявшись, Эрика спустилась в кухню и сварила себе кофе. После первой необходимой дозы кофеина она нетерпеливо взглянула на часы. Вполне возможно, что все уже встали. Когда в доме маленькие дети, день обычно начинается рано.

Она оставила Патрику записку, в которой несколько туманно объясняла, что уехала по одному делу. Пусть поломает голову. Она все ему расскажет, когда вернется.

Десять минут спустя Эрика въехала в Хамбургсунд. Она заранее позвонила в справочное, чтобы узнать адрес сестры Санны, и сразу же нашла нужный дом. Дом оказался большой, построенный из силикатного кирпича, и она задержала дыхание, въезжая во двор между двух каменных столбов, расположенных слишком близко друг от друга. Выезжать потом задним ходом будет рискованно, однако этой проблемой она займется позже.

В доме уже горел свет и кто-то ходил, так что Эрика с облегчением констатировала, что не напрасно понадеялась на авось. Они уже проснулись. Она позвонила в звонок у двери и вскоре услышала шаги по лестнице, и женщина — по всей видимости, сестра Санны — открыла ей дверь.

— Доброе утро, — сказала Эрика и представилась. — Я хотела спросить — Санна уже проснулась? Мне надо с ней переговорить.

Сестра Санны с любопытством оглядела ее, но спрашивать ни о чем не стала.

— Да-да, она и ее монстры уже проснулись. Заходите.

Эрика вошла в холл и повесила куртку на вешалку. Затем вслед за сестрой Санны поднялась по крутой лестнице в верхний холл, откуда они попали в большую комнату, которая оказалась комбинированной кухней, столовой и гостиной.

Санна и мальчики сидели за столом и завтракали. Тут же сидели мальчик и девочка постарше — видимо, их двоюродные брат и сестра.

— Прости, что отрываю тебя от завтрака, — проговорила Эрика и посмотрела на Санну. — Мне очень нужно поговорить с тобой об одном деле.

Поначалу Санна не сделала никакой попытки подняться. Она сидела, поднеся ложку ко рту, — казалось, мысли тяжело проворачиваются у нее в голове. Но затем положила ложку и поднялась.

— Вы можете пойти на веранду, там вам никто не будет мешать, — сказала Санне сестра, и та кивнула.

Эрика пошла следом за ней вниз по лестнице, через несколько комнат, на застекленную веранду, выходившую на газон и центр поселка Хамбургсунд.

— Как вы себя чувствуете? — спросила Эрика, когда они уселись.

— Ничего, — ответила Санна. Она была бледная и измученная, как человек, проведший ночь без сна. — Мальчики все спрашивают про папу, а я не знаю, что отвечать. Даже не знаю, стоит ли обсуждать с ними то, что произошло, или нет. Собиралась сегодня позвонить в детскую психологическую службу и попросить совета.

— Это хорошая мысль, — сказала Эрика. — Но дети сильные. Они справляются с невзгодами лучше, чем мы думаем.

— Надеюсь, — проговорила Санна, глядя в одну точку, затем повернулась к Эрике: — Так о чем ты хотела со мной поговорить?

Как не раз уже случалось раньше, Эрика не знала, с чего начать. У нее не было никакого задания, ничто не давало ей права задавать вопросы. Ею двигали только ее любопытство и желание помочь. На мгновение она задумалась. Потом достала из сумочки пачку рисунков.

* * *

Он всегда вставал с петухами. Этим обстоятельством он очень гордился и не упускал случая упомянуть о нем в различных ситуациях.

— Я не собираюсь валяться и готовиться к тому времени, когда мне понадобится сиделка, — говорил он и с удовольствием добавлял, что всегда встает в шесть. Его невестка иногда подтрунивала над ним, поскольку он ложился спать в девять.

— А это не подготовка к сиделке? — спрашивала она с улыбкой. Но он с достоинством игнорировал эти комментарии. Ведь он полностью использует весь световой день.

Основательно позавтракав кашей, он уселся в свое любимое кресло и внимательнейшим образом проштудировал газету, пока за окнами медленно рассветало. Когда он закончил, стало уже настолько светло, что он мог осуществить свою утреннюю проверку. С годами это уже вошло в привычку.

Он снял с крючка бинокль и уселся у окна. Дом был расположен на возвышении над рыбацкими домиками, спиной к церкви, так что отсюда открывался отличный вид на порт Фьельбаки. Он поднес бинокль к глазам и начал осмотр слева направо. Поначалу сосед. Да-да, там тоже уже встали. Мало кто живет теперь у порта круглый год, но ему повезло — рядом с ним проживал один из круглогодичных обитателей. В качестве дополнительного бонуса его жена имела обыкновение разгуливать по утрам по дому в одном белье. Ей было около пятидесяти, но у нее отличная фигура, отметил он и перевел бинокль дальше.

Пустые дома. Сплошь пустые дома. Одни совершенно темные, на других установлено наружное освещение — то здесь, то там светятся лампочки. Он горько вздохнул. Грустно, что все пошло таким путем. Он хорошо помнил те времена, когда все эти дома были обитаемы и в них в любое время года кипела жизнь. Теперь все скупили дачники, которые приезжают сюда только на лето, а затем уезжают к себе в большие города с красивым загаром, который до поздней осени комментируют на ужинах и вечеринках: «Да-да, у нас ведь домик во Фьельбаке, где мы отдыхаем все лето. Ах, если бы можно было жить там круглый год! Какой покой, какое чудное местечко! Вот где по-настоящему отдыхаешь от суеты». Само собой, они говорят все это просто так. Ни дня не смогли бы они прожить здесь зимой, когда все закрыто и везде тишина и когда невозможно лежать на скалах, поджариваясь на солнце.