Письмо от русалки - Страница 55

— Кеннет? — окликнула Лисбет его в третий раз.

Ей уже почти удалось убедить себя, что ей все причудилось, когда она услышала характерный скрип половицы в прихожей.

— Кто здесь? — испуганно спросила она. Огляделась в поисках телефона, который Кеннет обычно клал рядом с ней. Но в последнее время он вставал по утрам таким разбитым, что иногда забывал это сделать. И вот сегодня тоже. — Кто здесь?

Женщина схватилась руками за край кровати и снова попыталась подняться. Почувствовала себя, как герой своего любимого рассказа Кафки «Превращение» — Грегор Замза, который превращается в жука и не может перевернуться, оказавшись на спине, а продолжает лежать в полной беспомощности.

В прихожей послышались шаги. Осторожные, но неумолимо приближающиеся. Лисбет охватила паника. Кто этот неизвестный, не отвечающий на ее оклики? Не Кеннет же решил подшутить над ней? Он никогда не разыгрывал ее, не делал ей неожиданных сюрпризов, а теперь уж точно не время.

Шаги послышались совсем близко. Лисбет не сводила глаз с деревянной двери, которую сама выровняла и покрасила. Теперь казалось, что с тех пор прошло сто лет. Поначалу дверь оставалась неподвижной, и она снова подумала, что мозг сыграл с ней злую шутку, что рак добрался и туда, отняв у нее возможность верно воспринимать реальность.

Но потом дверь начала медленно открываться. Кто-то стоял с другой стороны и давил на нее. Лисбет закричала, зовя на помощь, — так громко, как могла, лишь бы перекричать пугающую тишину. Когда дверь отворилась полностью, она перестала кричать. И человек заговорил. Голос казался знакомым, но все же чужим, и Лисбет прищурилась, чтобы лучше рассмотреть собеседника. Длинные темные волосы заставили ее инстинктивно коснуться своей головы, проверяя, на месте ли желтый платок.

— Кто ты? — прошептала она, но человек приложил пальцы к губам, и она послушно замолкла.

И снова послышался голос. Он звучал совсем близко, почти возле ее лица, и говорил такие вещи, что ей хотелось заткнуть уши руками. Лисбет замотала головой, не желая слушать. Но голос продолжал свое повествование, завораживающее и беспощадное. И что-то в тоне рассказа и резких переходах от одного к другому заставило ее поверить, что все это правда. А вынести эту правду было не в ее силах.

Словно парализованная, слушала женщина страшный рассказ. И чем больше она узнавала, тем слабее становилась ниточка, связывавшая ее с этим миром. Уже давно ее жизнь держалась на одной силе воли и любви, на доверии к тому, кого она любила. Когда у нее все это отняли, ниточка оборвалась. Последнее, что она слышала, был голос. Потом ее сердце не выдержало.

* * *

— Как ты думаешь, когда мы сможем снова поговорить с Сией? — спросил Патрик, вопросительно глядя на коллегу.

— Боюсь, ждать мы не можем, — ответила Паула. — Надеюсь, она поймет, что мы должны вести расследование дальше.

— Ты наверняка права, — сказал Патрик, но голос его звучал не особенно уверенно. Находить золотую середину всегда трудно. Делать свое дело и вторгаться в чужую жизнь, в чужую скорбь или быть сочувствующим человеком, отведя работе второе место? С другой стороны, своими настойчивыми посещениями полицейского отделения Сия уже показала, что для нее важнее.

— Что еще мы можем сделать? — спросила Паула. — Что мы пока не сделали или можем переделать? Что-то мы явно упустили.

— Ну, для начала Магнус прожил всю свою жизнь во Фьельбаке, так что все его тайны должны скрываться где-то здесь. Это облегчает дело. Обычно «сарафанное радио» работает на редкость эффективно, но, как ни странно, пока нам ничего не удалось о нем узнать. Никаких обстоятельств, которые могли стать мотивом для ненависти и уж тем более для убийства.

— Да уж, похоже, он был образцовым семьянином. Стабильный брак, положительные дети, нормальный круг общения. И все же кто-то накинулся на него с ножом и убил. Может быть, он все же пал от рук маньяка? Человека, выбравшего жертву наобум, — предложила свою версию Паула, впрочем, без особой уверенности.

— Такую возможность полностью исключить нельзя, но я в это не очень верю. Самый сильный аргумент против — что он сам позвонил Русандеру и сказал, что задержится. Кроме того, он был немного не в себе. Нет, что-то такое произошло в то утро.

— Иными словами, нам следует сосредоточиться на людях, которых он знал.

— Не так-то это просто, — вздохнул Патрик. — Во Фьельбаке живет около тысячи человек. И все в той или иной мере знают друг друга.

— Спасибо, я уже начала понимать эти местные особенности, — усмехнулась Паула. Она переехала в Танумсхеде относительно недавно и еще не до конца освоилась с полной потерей анонимности, характерной для жизни в большом городе.

— Но, по сути ты права. В таком случае я предлагаю начать с ближнего круга и двигаться по спирали. Надо как можно скорее переговорить с Сией. И с детьми, если она даст на это согласие. Затем опросим ближайших друзей: Эрика Линда, Кеннета Бенгтссона и не в последнюю очередь Кристиана Тюделя. Что-то мне не нравятся эти письма…

Патрик открыл верхний ящик стола и достал пластиковый пакет с письмом и карточкой. Он рассказал о том, как они попали к Эрике, а Паула слушала, широко раскрыв глаза. Затем она в полном молчании прочла зловещие строчки.

— Это очень серьезно, — проговорила она. — Надо послать их на анализ.

— Согласен, — кивнул Патрик. — Однако не будем делать поспешных выводов. Интуиция подсказывает мне, что тут может быть связь, но…

— Да, — сказала Паула и поднялась. — Я тоже не очень верю в случайности.