Письмо от русалки - Страница 5

— Ой, хорошо. Вчера нам прислали новые фотографии, — ответила Анника и вытащила из кармана кофты пачку снимков. — Посмотрите, как она выросла!

Анника положила фотографии на стол, и Патрик с Йостой стали по очереди рассматривать их. Мартин уже имел возможность полюбоваться снимками, когда пришел утром на работу.

— Ой, какая хорошенькая! — воскликнул Патрик.

— Да, — кивнула Анника. — Ей уже десять месяцев.

— Когда же вы сможете поехать за ней? — с искренней заинтересованностью спросил Йоста. В том, что Анника и Леннарт всерьез задумались об усыновлении, был его немалый вклад, так что он отчасти воспринимал девочку как свое дитя.

— Пока нам поступает весьма противоречивая информация, — вздохнула Анника. Собрав фотографии, она бережно убрала их в карман. — Похоже, через пару месяцев.

— Наверное, тебе кажется, что это целая вечность, — проговорил Патрик, поднимаясь и ставя свою чашку в посудомоечную машину.

— Само собой. Но с другой стороны… Все идет своим чередом. Она у нас есть.

— Вот именно! — воскликнул Йоста и, забывшись, положил ладонь на руку Анники, но тут же отдернул. — У меня много дел. Некогда мне сидеть тут с вами языком чесать, — буркнул он смущенно и поднялся.

Трое коллег с улыбкой смотрели ему вслед, когда он поспешно вышел из кухни.

* * *

— Кристиан! — воскликнула директор издательства и, подойдя к нему, заключила его в свои могучие объятия, обдав тяжелым запахом духов.

Кристиан задержал дыхание, чтобы не чувствовать навязчивый запах. Габи фон Русен никогда не отличалась излишней деликатностью. Всего в ней было с избытком: слишком пышная прическа, излишек косметики и к тому же привычка одеваться, мягко говоря, вызывающе. По сегодняшнему торжественному поводу она нарядилась в ядовито-розовый костюм с огромной зеленой матерчатой розой на лацкане, а высоченные каблуки, как всегда, представляли угрозу жизни и здоровью. Однако, несмотря на этот экстравагантный внешний вид, директор нового бурно развивающегося издательства заставила всех воспринимать ее всерьез. Проработавшая в издательском деле более тридцати лет, она обладала острым умом и не менее острым языком. Те, кто когда-то недооценил ее как конкурента, давно осознали свою ошибку.

— Сегодня все будет замечательно! — воскликнула Габи, держа его за рукав и солнечно сияя.

Кристиану, окутанному плотным шлейфом ее духов, по-прежнему тяжело было дышать, поэтому он ограничился кивком.

— Ларс-Эрик и Анна-Лена, которые помогали мне в организации фуршета, просто потрясающие мастера своего дела, — продолжала она. — Мне кажется, это идеальное место для презентации твоей восхитительной книги. Ну, как ты себя чувствуешь?

Кристиан осторожно высвободился из ее рук и сделал шаг назад.

— Как во сне, если честно, — проговорил он. — Я так долго обдумывал эту книгу… и вот я здесь.

Он покосился на стопку книг, сложенных на столике у входа. На всех корешках красовалось его имя и заглавие: «Русалка». В животе у Кристиана защекотало — похоже, все это происходит на самом деле.

— План у нас такой, — снова заговорила Габи и потянула его за собой, и он покорно последовал за ней. — Мы начнем с пресс-конференции, чтобы журналисты могли побеседовать с тобой в спокойной обстановке. Мы очень довольны тем, как представлена пресса. «ГП», «ГТ», «Бохюсленинген» и «Стрёмстадс Тиднинг» прислали своих корреспондентов. Правда, все газеты местные, но это с лихвой компенсируется сегодняшней хвалебной рецензией в «Свенскан».

— А что за рецензия? — спросил Кристиан, пока она вела его в небольшое помещение возле сцены, где, судя по всему, предполагалось провести пресс-конференцию.

— Ты все узнаешь потом, — решительно произнесла Габи и усадила его на стул у стены.

Кристиан попытался взять ситуацию под контроль, но его не покидало чувство, что он попал в центрифугу, из которой ему уже не выбраться, и удаляющаяся фигура Габи лишь усугубляла его состояние. По залу туда-сюда бегали официанты, накрывая столы для фуршета. На него никто не обращал внимания. Кристиан позволил себе на секунду закрыть глаза. Подумал о книге, о долгих часах, проведенных за компьютером. Сотни, тысячи часов. И еще он подумал о Ней — о Русалке.

— Кристиан Тюдель? — прозвучал у него над ухом голос, прервавший ход его мыслей.

Кристиан поднял глаза. Перед ним стоял человек с протянутой рукой в ожидании, что он ответит на рукопожатие, так что Кристиану пришлось подняться и пожать руку вошедшему.

— Биргер Янссон, «Стрёмстадс Тиднинг», — представился мужчина и поставил на пол большой фотокофр.

— Да-да, добро пожаловать, садитесь, — пробормотал Кристиан, не зная, как себя вести. Он поискал глазами Габи, но увидел лишь ядовито-розовое пятно, парившее где-то у входа в зал.

— Да уж, презентация организована с большим размахом, — усмехнулся Биргер Янссон и огляделся.

— Похоже на то, — ответил Кристиан.

Повисла неловкая пауза, оба заерзали на своих стульях.

— Ну что, начнем? Или подождем остальных? — спросил Биргер.

Кристиан посмотрел на репортера пустым взглядом. Откуда ему знать, как поступать в такой ситуации? Он никогда еще не делал ничего подобного. Янссон, кажется, воспринял его молчание как знак согласия, поставил на стол магнитофон и включил его на запись.

— Так-так, — начал он и вопросительно посмотрел на Кристиана. — Стало быть, это ваш дебютный роман.

Кристиан задумался: требуется ли от него что-то еще, кроме согласия с этим утверждением?