Письмо от русалки - Страница 42

— А не перегнем ли мы палку? Может получиться, что люди не захотят давать свидетельские показания, если мы будем таскать их сюда, в участок, — возразила Паула. — Может быть, лучше будет, если вы с Патриком поедете в Фьельбаку и навестите его? Понимаю, что ты сейчас очень занят, так что я могу поехать вместо тебя. — Она чуть заметно подмигнула Патрику.

— Гм, действительно у меня сейчас так много дел. Правильная мысль, Паула. Вы с Патриком поедете и еще раз поговорите с этим… Роселем.

— Русандером, — поправил Патрик.

— Да-да, я так и сказал, — недовольно пробурчал Мелльберг, бросив на Патрика суровый взгляд. — Во всяком случае, вы с Паулой еще раз потрясете его. Думаю, это может что-нибудь дать… — Он нетерпеливо махнул рукой. — Ну, давайте дальше. Что у нас там еще?

— Мы опросили всех соседей по тому пути, по которому должен был пройти Магнус, направляясь на встречу с Русандером. Однако никто ничего не видел. Впрочем, делать из этого выводы я бы не спешил. По утрам все заняты своими собственными делами, — сказал Патрик.

— Создается ощущение, что он просто испарился, едва выйдя за дверь, — проговорил Мартин, с горечью глядя на Патрика, — пока мы не нашли его во льду.

— Человек не может просто так взять и испариться, — ответил Патрик, стараясь говорить бодрым голосом, никак не соответствовавшим его внутреннему состоянию. — Следы остаются всегда. Наша задача — их найти.

Он чувствовал, что сыплет банальностями, однако ничего другого в этой ситуации сказать не мог.

— Ну а что с его личной жизнью? Мы достаточно глубоко в ней покопались? Все трупы из шкафов повытаскивали? — Мелльберг рассмеялся своей собственной шутке, но никто его не поддержал.

— Магнус и Сия общались в первую очередь с Эриком Линдом, Кеннетом Бенгтссоном и Кристианом Тюделем. И, соответственно, с их женами. Мы поговорили с ними и со всеми родственниками Магнуса. И все утверждают в один голос, что тот был образцовым отцом семейства и прекрасным другом. Никаких сплетен, никаких тайн, никаких слухов.

— Ерунда! — фыркнул Мелльберг. — Всем есть что скрывать. Надо только уметь это найти. Вы, наверное, не особо старались.

— Мы… — начал было Патрик и осекся, осознав, что Мелльберг, вопреки обыкновению, изрек дельную мысль. Вероятно, они не копали достаточно глубоко, не задали нужных вопросов. — Разумеется, мы еще раз переговорим с семьей и друзьями, — проговорил он.

И тут у него перед глазами встал Кристиан Тюдель и письмо, лежавшее у него в верхнем ящике стола. Однако он решил пока об этом не упоминать — во всяком случае, пока у него не появится еще что-то, кроме собственных предчувствий.

— Тогда так и решим. Вы проделаете это еще раз — и на этот раз как надо! — сказал Мелльберг и поднялся так быстро, что Эрнст, сидевший положив голову ему на колени, чуть не опрокинулся на спину. Уже в дверях он обернулся и оглядел своих сотрудников, сидевших за большим круглым столом. — И порезвее, порезвее!

* * *

За окнами поезда стемнело. Поскольку Кристиан встал очень рано, ему казалось, что уже вечер, хотя часы показывали четыре часа. Мобильный телефон в кармане не раз начинал гудеть, но он игнорировал его. Кто бы ни звонил — в любом случае этот кто-то чего-то от него хотел, преследовал его и пытался чего-то добиться.

Кристиан посмотрел в окно. Они только что проехали Херрюнгу. Машину он оставил в Уддевалле. Дорога оттуда до дома занимала примерно сорок пять минут. Приложив голову к окну, он закрыл глаза. Стекло холодило лоб. Тьма, притаившаяся снаружи, давила на него, пытаясь проникнуть внутрь. Кристиан глубоко вздохнул и оторвался от окна. На стекле остались четкие следы его лба и переносицы. Протянув руку, он поспешно стер их. Ему не хотелось видеть эти отпечатки — свои собственные следы.

Когда поезд прибыл в Уддеваллу, Кристиан чувствовал себя настолько усталым, что едва мог различать предметы. В последний час, сидя в поезде, он попытался вздремнуть, но смутные образы мелькали в голове, не давая ему покоя. Остановившись у «Макдоналдса» в Торпе, он купил себе чашку черного кофе и поспешно выпил, чтобы получить необходимую дозу кофеина.

Мобильник снова завибрировал, однако Кристиан был не в состоянии вынимать его из кармана и уж тем более разговаривать с тем, кто его так настойчиво разыскивал. Наверняка это Санна. Она будет сердита на него, когда он вернется домой. Ну что ж, пусть так.

По телу пробежали мурашки, он завертелся на сиденье. Фары задней машины светили прямо в зеркало заднего вида, на мгновение ослепив его. Эти фары за спиной на одном и том же расстоянии заставили его еще раз взглянуть в зеркало. Та же машина, которая все время шла за ним после остановки в Торпе. Или, может, ему почудилось? Кристиан провел рукой по глазам. Теперь он уже ни в чем не мог быть уверен.

Свет фар задней машины последовал за ним, когда он свернул со скоростной трассы в сторону Фьельбаки. Прищурившись, Кристиан пытался разглядеть заднюю машину, но было слишком темно, и фары ослепляли. Его руки, крепко вцепившиеся в руль, вспотели от напряжения. Пальцы затекли. На мгновение он опустил одну руку, чтобы ее размять.

Он увидел ее перед собой. В голубом платье, с ребенком на руках. Запах клубники, вкус ее губ. Прикосновение ткани ее платья к его коже. Ее длинные каштановые волосы.

Кто-то выскочил на дорогу. Кристиан резко затормозил и на несколько секунд потерял управление. Машину занесло в кювет, он внутренне покорился, приготовился ко всему. Однако в нескольких сантиметрах от кювета машина остановилась. В свете его фар впереди отчетливо виднелось белое пятнышко на заду у косули, и он проводил ее взглядом, когда она испуганно запрыгала прочь через поле.